Бабушки раньше говорили: на Пасху солнышко «играет», если уж тучи, то на времечко, да оно выглянет. Так случилось и в этот раз. Напросились мы в гости в семью Зуевых, а на Пасху, потому что дети и внуки приезжают в родовой дом на праздники. Как раз к полудню выглянуло солнышко, и мы поехали к титульной нации в старое русское село с тюркским именем Тюбеляс.
Печка, пироги да шаньги…
Дом Зуевых расположился на окраине села у пруда небольшой речушки Степной. У двора – вереница машин, видно, празднование Пасхи уже в разгаре. Но нас ждали. Хозяин Пётр Васильевич встретил нас у ворот, а хозяйка Галина Сергеевна – в сенях: «Айдате, айдате. Христос воскресе! Уже столы готовы, самовары кипят, пироги горячие на столе. Раздевайтесь, раздевайтесь». Боже мой, какое знакомое с детства слова «айда», где ещё услышишь такое! А это же самое настоящее переплетение культур – башкирской и русской. Как только мы переступили порог, так сразу во всю ширь, между кухней и прихожей – русская печь! А запахи, запахи!
– Давно такую красавицу не видел, настоящая русская. Как сохранили?!
– Это делал мой папа Сергеев Сергей Николаевич, – говорит Галина Сергеевна, – он печник. Фамилия не тюбелясская, он из Башкирии приехал, а мама Валентина Фёдоровна коренная, в девичестве Хозова. Она сегодня здесь. В печи у меня второе тушится, а на столе и рыбные пироги, и шаньги тёплые.
Что полна изба народу, было видно, вернее, слышно по гомону, ну, как занавесочку в переднюю отодвинули, так я и ахнул! Стол, как на свадьбу, накрыт, и лавки, лавки по краям, как в старые добрые времена. Галина Сергеевна начала нас знакомить:
– Сын мой Юрий, сноха Ольга, их дети Дмитрий, Роман. Они из Катав-Ивановска приехали. Старший сын Сергей в Екатеринбурге живёт, на этот раз не приехал, у него двое мальчиков, двойняшки Артём и Ванечка. Сват Виктор Георгиевич, сватья…
Не буду утомлять читателя перечислением всех родственников – двоюродных и троюродных, племянников и племянниц, из Юрюзани, Трёхгорного и самого Тюбеляса. По словам хозяйки, до сорока человек бывает по праздникам, ещё стол приходится приставлять. А вот что нас ждало на столе, попробую представить.
– Куличи, пасха творожная, – как уселись, советовала нам Галина Сергеевна. – Шаньги картофельные, пироги с рыбой, пироги с калиной, пироги с черёмухой. Грибы. Как это в деревне у русских и не было бы грибов? Вот свинороечки перед вами. Салатик греческий, салатик с крабовыми палочками, нарезка мясная. Газировка «Фанта» собственного приготовления. Делаю сама, так что попробуйте, очень питательная, здесь витамин «С». Я же всё-таки медработник, 38 лет отработала фельдшером в Тюбелясе. Хотите, поделюсь рецептом? Нужно три апельсина, один лимон и килограмм сахара на 9 литров воды. Воду кипятишь, остужаешь, а фрукты замораживаешь, они замороженные больше дают соку. Потом достаю их и перекручиваю через мясорубку. Запускаю в тёплую воду, здесь же чистая аскорбинка, витамин «С», нельзя в горячую воду. Сутки всё стоит, процеживаю, и получается такая вот прелесть.
Честно признаюсь, «Фанту» так и не попробовал, на столе стояла банка с берёзовым соком.
– Вот берёзовый сок, сегодня только принёс, – сказал Пётр Васильевич. – Утром сбегал.
Как только глотнул этой водички, так всё вспомнилось: «И родина щедро поила меня берёзовым соком, берёзовым соком…» С чего начинается Родина? С картинки в букваре, с песни матери. Как раз в «задах» усадьбы Зуевых, на соседней улице когда-то жила моя бабушка, и я приезжал к ней на каникулы. Наверное, здесь и начиналась моя родина. Сегодня в тренде космополитизм, у молодых почти нет скрепов, живут, как «перекати поле». За ними будущее, но меня-то тянет в родные «болота».
Никола Чудотворец и Фёкла-монашка
– Христос воскресе! Всем по яйцу надо съесть, традиция такая, – было предложение перед началом застолья.
– Ребятишки собирали сегодня? – поинтересовался я.
– Собирали, – говорит Пётр Васильевич. – Сегодня же дождь был, сын с другом их на машинах возили. Здесь традиция – собирать яйца, и мы любим, когда к нам приходят.
– У нас так считается: чем больше пришло народу христосоваться, тем благословенней год будет, – говорит Галина Васильевна. – И мы яйца собирали. В школе запрещали, но мы учителей обходили и всё-равно собирали.
Чуть позже Галина Сергеевна показала мне уголок на кухне с иконами. Сын Юрий рассказал: «У нас всегда в этом углу были иконы. Когда бурили скважину, чтобы вести в дом воду, привозил мастера с Катав-Ивановска, и сразу ему сказал: надо так спроектировать кухонный гарнитур, чтобы в этом углу была божничка с иконами».
– Галина Сергеевна, вижу, у вас там икона со святым Николаем, вся чёрная от времени.
– Икона Николы Чудотворца с нашей старой тюбелясской церкви. У нас ещё была большая икона, мы её в молельный дом отдали. Тут Фёкла-монашка жила, это её иконы, когда умерла, они остались. А мы рядом жили у Петиных родителей.
– Монашка жила напротив моих родителей на Могильной улице, – говорит Пётр Васильевич. – Я её хорошо знал, к ней ходил помогать: где дрова готовить, где воды принести. И в баню она приходила, а когда постовала, падала прямо на дорогу – сил не было. Я приведу её, она намоется, обратно уведу. Мы копали картошку, я думаю: дай пойду посмотрю её дом. А там уже всё расхлебянено, двери открыты, иконы валяются, которые уже затоптанные, по ним уже ходили. Я две взял, они как раз с той церкви, где потом клуб был. А когда мы здесь с Сашей Ивановым выстроили молельный дом, сразу же одну унёс туда.
– У меня бабушка была Хозова Варвара Фёдоровна, она всегда молилась, – рассказывает Галина Сергеевна. – Она училась при церкви и нас приучила к этому. И детей я тоже потихоньку приучала. Сама постоянно хожу в церковь, а Петя церковь ремонтировал.
– Я, как плотник, там был.
– Вы – железнодорожник, какой Вы плотник?
– В ремесленном училище выучился на электрика, а топор научил меня тесть держать. Вот этот дом – его работа, мы это всё с ним сделали. А с Сашей Ивановым мы с детства друзья. Года четыре назад с ним посоветовались: давай сделаем молельный дом.
В доме его деда никто не жил, мы с ним вдвоём там всё ободрали и с нуля сделали.
– Зачем время тратить, Вы же не воцерквлённый человек?
– Это для бабушек. Я ходил, как на работу, каждый день – в восемь выходил – и до самого вечера. Я же сейчас на пенсии. Мы хотели старый храм восстановить, и доски пилили, и камень укладывали, но там большие деньги нужны, а своим горбом мы ничего не сделаем.
Взглянул ещё раз на просвечивающий из черноты позолотой лик Николая, на высокий лоб Чудотворца и поразился схожестью с Петром Васильевичем. Подумалось: вот Николай без корысти помогал людям, так и он бабушкам помогает.
Для души лошадь, для охоты – мотособака!
Как вышли во двор взглянуть на хозяйство, Пётр Васильевич начал рассказывать:
– На этом месте был домик на два окошка, тесть предложил: давай строиться. Пруд рядом, как на даче, живём. Видите, какое у нас приволье? Речка рядом, выше ещё один пруд есть. И начали строиться, скотину развели. Лошадь завёл, жеребёнком купил и вырастил. Жена помогала обучать, запрягали вместе. Она у меня со двора на задних ногах выезжала, на дыбах выходила. Лошадь была для души. Она не работала, вот только борозды наеду и картошку объезжал. Пахали тракторами. Всю жизнь держал, у меня не одна была лошадь, две коровы были, овцы. Сейчас никого нет. Работал на железной дороге, в тринадцатом году пошёл на пенсию, жена тут заболела. Надо же сено валять. А я один что смогу? Сейчас в Тюбелясе две лошади – у Иванова и у Прохорова.
Когда-то в Тюбелясе было два конных двора, в начале двухтысячных я ещё ходил по развалинам одного, фотографировал брошенную дугу, седёлку… Село славилось лошадями, можно сказать, это была лебединая песня. Представляете, Масленица, а Тюбеляс раскинулся на три километра, и по главной улице, вернее, проулку, летят кошёвки, короба, сани, полные детворы и взрослых. Колокольчики, ленты на расписных дугах, гармошки и смех, это я ещё застал в далёком детстве. Говорят, село без храма не стоит, я бы добавил – и без лошади – тоже. Под навесом стояло какое-то странное средство передвижения, и я спросил у хозяина: что это?
– Это мотособака, в лес кататься, я ещё охотник и любитель леса. В детстве ещё ружьё не держал, а просил брата, чтобы меня на охоту брали. Я шестой в семье, три сестры у меня и два брата. С 9-ти лет уже просился на охоту. А на мотособаке в лес езжу, здесь корыто прицепляю, по дороге под 35, по снегу идёт, но по глубокому заваливается. Так что в основном ребятишек катаю.
Пришла пора прощаться, надо было сделать общее фото, образно выражаясь, на посошок. Небо опять заволокло тучами, вот-вот дождик заморосит, но когда вся семья с шутками и прибаутками стала усаживаться у ворот на лавку, про мокропогоду забыли. Словно солнышко выглянуло, и вспомнил я пироги с калиной, какие пекла мне в детстве бабушка. Хозяйка сегодня их наготовила, жаль, не успел попробовать. Сейчас не модно стало как-то ходить по гостям, многие предпочитают поездки на юга, в заморские страны, в крайнем случае, будут сидеть дома у телевизора. А я бы хотел перекрутить часы назад лет на 50 и оказаться на гулянке, где собиралась вся моя родня, послушать разговоры, песни, частушки. Сдаётся мне, что нашёл бы там много настоящего, что сейчас в дефиците. Вот и к Зуевым каждый год на Пасху и на Радоницу все родственники приезжают. «Сначала на кладбище сходят, – говорит Галина Сергеевна, – а с кладбища – к нам, зная, что у меня стол накрыт, пироги напечённые, щи сварены. Здесь мы садимся за стол и поминаем своих усопших родственников». И подумалось, может всё из-за русской печи с пирогами, не было бы её, и не собирались бы?
