Свершилось! На прошлой неделе в парк, что рядом с Парком Победы, был доставлен памятник из карельского гранита. Проект нашей газеты «Право на доброе имя» близится к завершению. Конечно, он задумывался как публикация семейных историй о погибших и пострадавших по бессмысленным обвинениям, а вылился в общегородское дело.
Да, к сожалению, были годы, когда арестовывали руководителей, творческих людей, а то и просто землекопов. Желавшие выслужиться перед властью следователи «лепили» целые заговоры и перемолачивали в тюрьмах десятки людей. Их дети абсолютно незаслуженно долгие годы носили клеймо «врага народа» и были ограничены в правах. Но государство признало свои ошибки, и хотя места захоронения большинства погибших в те годы неизвестны, во многих городах стали появляться памятники погибшим в годы политических репрессий, чтобы было место, пусть даже общее, где можно было поклониться ушедшим родным.
В январе прошлого года стартовал наш газетный проект «Право на доброе имя», а летом он перерос в сбор средств на памятник. И вот результат – памятник в городе, и как только кончится время самоизоляции, состоится его открытие.
В наше суетливое время, когда у каждого свои проблемы, организовать общественность, собрать средства, это поступок. И моя коллега по «Усть-Катавской неделе» Мария Батракова, смогла это сделать. Я свидетель, в редакцию шли и шли люди, рассказывали сокровенное, приносили деньги на памятник. Но ведь задача состояла не только в том, чтобы собрать деньги, пришлось провести два опроса мнения горожан, найти изготовителя, согласовать со всеми проект памятника, решить вопрос с его доставкой и установкой. Да, много чего нужно было сделать и организовать. В нашей комнате был словно штаб, который регулярно посещала Валентина Жмырёва и Юрий Воробьёв – члены инициативной группы по установке памятника жертвам политических репрессий.
- Да, работа близится к завершению, - говорит Юрий Воробьёв, - и надо сказать большое спасибо Марии Батраковой. Она принимала самое активное в этом участие, её деятельность была самая основная - она решала все организационные вопросы, она сгруппировала нас всех и через газету организовала сбор средств. И всё получилось.
Безусловно, мы сотрудничали по этому вопросу с администрацией и местным отделением партии «Единая Россия». Неоднократно все заинтересованные лица собирались и обсуждали ход реализации проекта, выбирали эскиз памятника. Если говорить о месте его установки, то я предлагал сквер с памятником Павлику Морозову. Это было бы символично – оба памятника об одном периоде жизни нашей страны. Но глава округа настоял, чтобы жители принимали это решение. Был организован опрос, в ходе которого местом установки памятника определили парк возле Парка Победы. Пусть так, главное, что теперь в городе есть такое место.
- Как вы думаете, не зарастёт тропинка, Вы лично будете приходить сюда?
- Не зарастёт. Моя семья пострадала в то время, погиб мой прадед Константин Леонтьевич Воробьёв, это лично моя боль. Конечно, я буду приходить сюда и думаю, много будет таких. Думаю, этот памятник актуален.
Глава округа Сергей Семков лично присутствовал в парке в тот момент, когда памятник доставили в город:
- Больше года занимались этим проектом. Был организован опрос, нужен ли такой памятник? И люди поддержали инициативу, причём поддержали не только словом, но и финансово, ведь памятник установлен на добровольные пожертвования граждан. Больше того, нашёлся спонсор, который пожелал остаться неизвестным. Он оплатил 154 тысячи рублей за изготовление памятника.
Лично я считаю, что это нормальная гражданская инициатива. Во многих городах установлены памятники пострадавшим от репрессий. Задачей власти, с моей точки зрения, было помочь совместно с жителями определить место установки памятника. Здесь большой парк, пока он неухоженный, но у нас есть планы его благоустроить.
Моих предков волна репрессий обошла стороной, лишь деда по материнской линии на неделю забирали в НКВД, в вязовской пекарне был пожар, но разобрались, отпустили. Можно сказать, повезло, а мог бы сгинуть в лагерях. Таких безвинно пострадавших в те годы были десятки тысяч. А дед по отцу погиб в сорок третьем, защищая Родину. Я его тоже считаю безвинно убиенным, потому что немцы пришли нас завоёвывать, их никто не звал, и миллионы людей из городов и деревень погибли. А кого расстреляли по навету, по ложному доносу, они погибли не за Родину, а так, ни за что. Может многим не понравится, но скажу, и памятник погибшим в войну, и памятник репрессированным для меня равнозначны, по совести – все они безвинно убиенные. Конечно, большой тропы к этому обелиску не будет, но хорошо, что в городе будет теперь знак, как напоминание, что все преступления рано или поздно будут раскрыты. Пусть эта гранитная плита будет колоколом, о котором не спрашивают, по ком он звонит.
