Совсем недавно на нашем сайте вышла статья «От Сталина до Азналина», где мы рассказали о кусочке колокола, который нашёл Борис Петрович Чернов в своём доме на улице Чапаева. И вот вновь неравнодушный к истории края горожанин принёс любопытную находку. Идеальный железный параллелограмм величиной с мужскую ладонь. Цвет - тёмный бурый, с пятнами цвета вороного крыла. Сразу чувствовалось: кусочек сильно тянет к земле. Забегая вперёд, скажу: потом мы с Борисом Петровичем измерили и взвесили «штуковину», её габариты - 122,5 мм, 92,5 мм, 37,5 мм, и вес – 3 150 граммов.
Яму копал
- Сын выгребную яму копал, – так просто начал Борис Петрович Чернов.
- В том же доме на Чапаева, где нашли кусочек колокола? – сразу спросил я.
- Да. Два года назад сени разбирали, тогда и нашли обломок. Сени уже падать начали, у нас же всё в речку тянет. А это железо год назад нашли. Сын копал, и на глубине в полметра попался вот этот кусок. Как он туда попал, непонятно. За 50 лет не мог же он утонуть на такую глубину. Потом эта железка лежала во дворе с инструментом, а тут друг пришёл (он в ЦЗЛ раньше работал) и говорит: «Смотри, она по весу тяжелее, чем обычный металл». Мы же все с железом работали: я - фрезеровщиком, и друг на станках.
- И что Вы подумали?
- Может, это переплавное кричное железо, его же потом переплавляли и сталь получали.
- С осколком колокола всё было понятно, дед с улицы Красной перевёз, а как на Чапаева, на глубину грунта попал кусок кричного железа, да ещё такой идеальной формы?
- Кстати, мой дед Иван Петрович Чернов, жил не на Красной, а на Центральной, так двоюродная сестра недавно сказала. Этот дом он построил в 1952 году. А печку уже ломали при мне, в начале девяностых. Через окошко всё выкидывали, и не мог такой кусок в печи быть, обычно же в печь стекло кладут. В засыпке стекло было, а не железо.
- Дом далеко от берега?
- Сначала наш огород, потом ещё дом стоит, и дальше берег - метров семьдесят.
- А грунт у вас какой?
- Сверху полметра земли, потом суглинок, а галька начинается на глубине двух с половиной метров. Когда колодец копал, дошёл до песка и гальки. А до гальки идёт слой плывуна - такая серая подвижная масса. Она стягивала стенки колодца и даже засосать могла. Когда-то было русло реки, и этот слой остался.
Шубинская пристань
И сразу всколыхнулось забытое – Шубинская пристань. Где она была, где грузили минское железо на коломенки? Поясню для читателей, почему минское и что за фантазия - пристань в Шубино. Десять лет назад, когда собирал материал о Шубино, сотрудник музея Анатолий Соколов показал мне рукописи Ивана Киселёва. Директор народного музея, коллекционер и краевед, он опросил десятки, возможно, и сотни людей, и если бы не он, сколько было бы потеряно для нашей памяти, для города... И среди его рукописного наследия есть две загадочные строчки: "В это время уходили баржи Юрюзанского завода от Шубинской пристани, от горы Аю-даг - в переводе с башкирского Медведь-горы, так называют её теперь".Что это: оговорка старожила, случайно записанная краеведом? Шубинцы второй половины двадцатого века уже не слышали ни о какой пристани у Медведь-горы. И всё же пристань могла существовать. В 1758 году в наших краях было три завода братьев Ивана и Якова Твёрдышевых и их зятя Ивана Мясникова. Катав-Ивановский и Юрюзань-Ивановский были чугуноплавильными, там из железной руды получали чугун в домнах, а в Усть-Катаве был железоделательный завод, вспомогательный к двум первым. И всё это хозяйство было взаимосвязано через судовые пристани в Усть-Катаве и Юрюзани. В 1779 году был основан Минский завод, вспомогательный к Юрюзанскому. До этого чугун для переработки в железо везли в Усть-Катав, и тогда деревня Шубино как таковая была не нужна. Когда в 1774 году Салават Юлаев и его отец Юлай Азналин разоряли местные заводы, Шубино нигде не упоминалось. В 1783 году горнозаводское хозяйство было разделено между дочерьми Мясникова - Усть-Катавский и Катав-Ивановский были отданы Екатерине Козицкой, а Юрюзанский с Минским оказались у Аграфены Дурасовой. Когда деление произошло, единое заводское хозяйство было нарушено - Юрюзанский завод строил коломенки и отправлял своё железо со своей пристани, а Минский завод уже не мог возить свои заготовки к усть-катавской гавани, это была собственность уже чужого завода. Скорее всего, тогда и появились Шубинская пристань и селение при ней. Рядом был Усть-Катав, но это была другая волость, другой уезд. И мостов, связывающих два берега Юрюзани, не было, они появились уже в 20-м веке.
Так где же шубинцы делали свои коломенки, где спускали их на воду? Здесь не обойтись без помощи Медведь-горы. Буквально первые десятки метров подъёма - и можно делать предположение. Конечно, полотно Транссиба сильно исказило рельеф местности: рукотворная насыпь оттеснила Юрюзань, отгородила шубинскую равнину высокой дамбой, но можно представить, как вода упиралась в скальную стенку, а потом поворачивала вправо, в долину. Там, где сейчас карабкаются по склону вверх улицы Лизы Чайкиной, Максима Горького и Льва Толстого, был густой лес, и уже стучали топоры на более пологих теперь улицах Никифора Феничева и Филиппа Гуляева, готовился стройматериал для барж. А со стороны Минки по главной улице деревни (сейчас она Ломоносова, а была когда-то Сталиной, а ещё ранее Этапной) всю зиму везли железные болванки. Их складировали у пристани, чтоб в апреле загрузить коломенки и отправить караван вниз по рекам на Нижегородскую ярмарку. И так до постройки железной дороги.
Где вы, Скрябинские?
После выхода статьи о нашей северной окраине я и познакомился с ещё одним страстным краеведом Владимиром Скрябинским. Не удержусь, процитирую запись из того разговора с Владимиром Алексеевичем:
«Собрались мы как-то, деды, тут случайно. Чем заниматься? А давайте восстановим список деревень, которые ушли, которые стояли на берегах Юрюзани. В газете прочитал: в одном районе уже начали этим заниматься, а всего в области около 1200 деревень и хуторов исчезло. Может быть, ещё живы последние люди из этих селений, и они смогли бы рассказать о жизни в тех местах... Вот читал вашу статью о Шубинской пристани, и сразу показалось, что не там она была. По десятому разу рассматривал старую лоцию из книги Мукомолова, а однажды бессонница случилась, ночью соскочил... и за карту. Как прочитал - за голову схватился! Смотрите, написано же: “камень Утёс, ниже Минской пристани”. И самое опасное место даже не Хватка, а камень Минька. Дальше начал логически рассуждать: вот тут на лоции показана дорога на Минский завод, здесь и была пристань...»
Порадовался я тогда и за Скрябинского, и за всех нас: нет, не все мы Иваны, родства не помнящие, есть ещё люди, которые хотят знать историю своих предков. Представляете, собрались старики, да и кто помоложе, и поехали в район Кочкарей старые рудные выработки искать. И нашли разрез, где добывали руду, а ещё пытались из скалы Хватка крюк вытащить, за который баржи с железом цепляли. Рассказал мне тогда Владимир Алексеевич и о своей мечте. Хотел он “со товарищами” построить две коломенки: одну поставить на пруду, а на другой сплавиться. “Хотя бы уменьшенную копию баржи сделать, - говорил он, - и на пруду пусть стоит как филиал музея. А часть можно отдать под кафе”. Но мечта местного патриота так и останется мечтой, не успел, встречался я с ним весной, а осенью уже увидел некролог в газете. Таким и остался в памяти у меня Владимир Алексеевич - с большой лупой у старой, затёртой на сгибах карты, со своей печалью о забытых селениях, бывших житницах.
Ищите, да откроется вам
Прошло десять лет, и вот находка старого железа на улице Чапаева. Скептики скажут: слишком маленький образец для барочного железа, слишком далека современная улица Чапаева от старого берега. Скорее всего, берег был там, где проходит современная улица Победы. И всё же, всё же… Железо на глубине полметра, и как раз в том месте, где на карте-лоции 18 века обозначена мель! Однако, остаются не доказанными ещё два варианта. На этой же старинной лоции указаны две дороги от Минского завода, одна выходит к современным Кочкарям, другая - к вязовской Белой скале. Возможно, там грузилось железо, и Скрябинский был прав. Но, не зря говорят - что написано пером, не вырубишь топором: «…от Шубинской пристани, от горы Аю-Даг». И опять как вариант – возможно, она появилась позднее, и поэтому в лоции не обозначена даже дорога в Шубино? Истина где-то рядом, надо искать железо.
