В ОДИН МИГ СТАЛА «МАМОЙ НАТАШЕЙ» ДЛЯ ДЕСЯТКОВ РАНЕНЫХ
Мы встретились с ней в начале марта 2022 года, когда местное отделение «Боевого братства» отправляло первую партию гуманитарного груза прямо с центральной площади Усть-Катава. «Безумно волнуюсь, — сказала она мне тогда, — у меня Саша где-то там. Связи с ним нет». Я, конечно, попыталась её подбодрить, но, зная, какими горячими бывают молодые ребята, сама стала переживать за него. При случае интересовалась, как дела.
В начале апреля весь мир узнал об украинской Буче. За-падные СМИ «во всей красе» описывали «зверства» российских военных над мирным населением. Доводы же России о провокации Украины в этом населённом пункте не замечались. Для меня же безапелляционными стали слова Натальи: «Саша звонил. Их на неделю на отдых отпустили. Ска-зал: «Мама, не верь тому, что го-ворят про Бучу западные СМИ! Мы последние выходили из го-рода, ничего этого не было!»
В следующий раз мы встретились с Натальей 2 августа — в День ВДВ. Тогда состоялось открытие мемориальной доски пер-вому усть-катавскому погибшему участнику СВО Артёму Клевцову. Конечно, снова говорили про Сашу. Наталья продолжала ждать, волноваться, но появилась и какая-то уверенность: её сын — настоящий защитник своей страны. Он, как и её дед, борется с нацистами, а это уже было со-вершенно очевидным фактом.
Беда случилась 19 сентября… 18-го Саша позвонил маме и сказал, что уезжает в командировку, связи какое-то время не будет. «Почему-то именно в эту ночь я не могла уснуть, — рассказывает Наталья. — Вот такое волнение меня охватило!» И в один миг она стала мамой Наташей для десятков раненых, с которыми Саша оказывался в палатах. Семь месяцев Наталья выхаживала сына и других раненых ребят в разных госпиталях. А они звали её «мама Наташа».
Поддержали семью финансово и устькатавцы. Когда весть о тяжёлом ранении сына пришла в го-род, Наталья, не раздумывая, со-бралась в дорогу. Первую финансовую помощь ей собрало местное отделение «Боевого братства». А по мере распространения информации из уст в уста неравнодушные жители нашего города тоже перечисляли деньги, чтобы мама могла устроиться поближе к сыну.
17 октября она написала очень пронзительные строки: «Дела не очень, за две с половиной недели в третий госпиталь перевезли. И это ещё не конечный пункт. Саша молодец, не падает духом, но дер-жаться морально становится труд-ней и трудней из-за постоянных сильных болей в ампутированной ноге, вернее, в её культе. Совсем мало стал спать по ночам из-за судорог, которые сводят ногу. И я не могу из-за этого спать, слыша, как он от боли корчится…
На вторую ногу не жалуется, но вставать на неё тоже не может, пока аппарат Илизарова стоит. Слегка только опирается, когда на коляску пересаживается. Ко-ляску нам бесплатно дали пред-ставители Фонда помощи ветеранам «Своих не бросаем». Так что у нас теперь личный «транспорт»!
Оформили уже документы по инвалидности, вторую группу присвоили.
Очень много волонтёров при госпиталях, сестёр милосердия, которые тоже очень помогают. Обещали Саше штаны специальные сшить, обычные не надеваются на аппарат. Будем выходить гулять на территорию, тут в Химках парк очень красивый.
Честно, очень приятно и трогает до слёз, что в нашем маленьком городе так много людей с большим сердцем, которые поддержали и помогли в трудное для нас время! Очень горжусь нашим городом и земляками! Бесконечно всем бла-годарна! Скучаю сильно по дому, но пока Сашу хотя бы на костыли не поставят и эти безумные боли в ампутированной ноге не пройдут, буду рядом с ним!»
Вернуться домой у Натальи получилось только в конце апреля. Ей с помощью врачей при-шлось делать перевязки и вновь учить сына ходить.
— Когда приехала в госпиталь и увидела искалеченного сына, у меня случилась истерика, — вспоминает Наталья, — хотя, ещё в поезде дала себе слово не реветь при Саше. Но не смогла сдержаться. Сын, заметив мои слёзы, тогда жёстко сказал: «Мам, ты что, плакать сюда приехала?!» Пришлось собрать всю волю в кулак и пообещать ему — никогда больше никаких слёз, кроме как от радости.
О Сашином ранении я узнала уже 20 сентября. Он, придя в себя после нескольких операций, попросил телефон у товарищей по палате в госпитале Севастополя. Трудно описать моё состояние тогда. Всё, как в тумане... Соседка по подъезду помогла дойти до аптеки, корвалола и валерьянки купить.
Ногу Саше ампутировали на третий день после ранения, 22 сентября. Я как раз из нашего храма Рождества Христова ехала домой. Себя очень винила, что не уберегла сына. Маме, бабушке Саши, я не решалась сказать о его ранениях до самого отъезда в Москву, боялась за её здоровье.
У Саши, кроме перебитых ног, ещё были многочисленные осколочные ранения спины. Требовались ежедневные и не разовые перевязки открытых ран. Часто я это делала сама. Бинтовые по-вязки и пластыри в госпиталях используются обычные. Поэтому я сама покупала специальные пластыри-повязки, левомеколь, бинты и заклеивала эти огромные «дыры». А ещё долгое время Саша не мог обходиться без обезболивающего и снотворного. В этом очень пригодились средства, которые мне собрали жители на-шего города. Низкий поклон всем!
«ЭТО РАБОТА, Я ХОТЕЛ ЗАНИМАТЬСЯ»
В Усть-Катав Саша приехал в июне. Гипс ему сняли уже здесь в середине июля. А 2 августа, в День ВДВ, он вышел к собратьям-десантникам на общий сбор. Здесь нам и удалось поговорить с самим Александром Ананьиным, награждённым за свои ратные подвиги орденом Мужества. И несмотря на всё то, что пришлось пройти этому юному парню, он сильно смущался внимания к его персоне.
— Я вообще-то с детства мечтал быть военным, — с первых слов расставил все точки над «i» Александр. — Во время срочной службы в 2020 году после учебки попал в 76-ю десантно-штурмовую дивизию в Псков. Ещё через три месяца службы под-писал контракт.
Когда наш президент объявил о признании Донецкой и Луганской народных республик, мы находились на учениях в Белоруссии. Когда было объявлено начало спецоперации, нас перебросили на Украину. И могу сказать — нас там ждали. Для украинской армии не было неожиданностью наше появление. У них были подготовлены укреплённые позиции, множество наблюдательных пунктов. — Вы сразу попали в боевые действия? Страшно было?
— Для меня первое время было просто непонятно, что про-исходит. Но к этому очень быстро привыкаешь. Наверное, невозможно привыкнуть только к потере товарищей.
Спустя примерно месяц после того, как мы выехали с киевского направления, стало понятно, что на другой стороне враг. Причём мы видели много наёмников, в том числе англоязычных.
— Саша, ты сейчас рассказываешь о том времени, когда случилась Буча. Можно этот момент поподробнее?
— Когда мы зашли в Бучу, местных там практически не было. Город был пустой. Тем, кто оставался, мы на руки завязывали белые повязки, чтобы обозначить их, что это гражданские, во избе-жание каких-либо случайностей. Делились с ними своими сухпай-ками. Предупреждали, что введён комендантский час, чтобы они не выходили на улицу после 22 ча-сов. А того, что показали запад-ные СМИ, не было!
— Вот наступило некое осознание, что происходящее опас-но. Что дальше?
— Я ответственно подошёл к подписанию контракта, поэтому дальше могла быть только служба. Это работа, которой я хотел заниматься.
После небольшого отдыха в Белгороде мы снова зашли на Донбасс. Лисичанск, Попасную и так далее.
— Ранение где получил?
— На Херсонском направлении. Мы там стояли около месяца. Мне пообещали отпуск. Я уже жил ожи-данием, что приеду домой, высплюсь. Но всё сложилось иначе. В отпуск отправились другие, а я заменил в экипаже заряжающего. И 19 сентября всё произошло.
За день до этого по нам стре-ляли с двух сторон. А 19-го было спокойно часов до 15-ти. А около 16-ти прилетел самонаводящийся снаряд 155-го калибра. Так мне потом сказал командир. Повезло, что это было не прямое попадание, а метрах в трёх-пяти от ма-шины. Экипаж стоял возле ма-шины, и мы ничего не слышали. Буквально за пару секунд до раз-рыва был свист, но предпринять уже ничего я не успел.
Когда открыл глаза, понял, что лежу на земле. И дикая боль…
Ребята рядом лежат. Хотел вскочить и побежать за помощью, но не смог. Одна нога висела, другая была вывернута. Я пополз до соседнего экипажа, который ещё оставался на позициях. Ребята уже получили приказ поменять дислокацию. Успел доползти, по-просил помощи. Они подъехали, забрали двоих. Я с ещё одним товарищем остался ждать следующей ходки. Один боец из на-шего экипажа, к сожалению, погиб на месте.
— О чём думал, когда ждал? — Я ничего не успел подумать. За нами быстро подъехал другой экипаж. Когда довезли до первого полевого пункта оказания медпомощи, я отключился. Очнулся в госпитале Севастополя. Нога ещё была, но я понял, что сохранить её не получится. Значит, надо бы-стрее решать вопрос с ампутацией, чтобы сохранить как можно большую часть. На второй ноге кость сломалась пополам и вылетела. Из Севастополя меня пере-правили в Москву и почти полгода там из одного в другой то госпиталь, то санаторий переводили. Потому что каждый специализируется на чём-то своём. Я очень благодарен врачам и волонтёрам, которые помогали справиться со всеми трудностями и пережить эту боль. Но, конечно же, больше всех переживала за меня и поддерживала мама. Она почти сразу ко мне приехала в Москву и про-сто разделила со мной всю боль. И ведь она помогала не только мне, но и ребятам — соседям по палате.
— Сейчас какие планы?
— Пока в отпуске. 9 августа уезжаю в Псков. Мне предложили работать в военкомате. Звание прапорщика уже присвоили. Там у меня товарищи, которые помогут, если что. Они уже проверенные и опытные. Моя жизнь теперь там. Недавно ранило нашего комбата, который командовал нашей бата-реей. Он тоже ногу потерял. Я с ним созваниваюсь, списываюсь. — Извини за вопрос. Сейчас не жалеешь о выборе профессии военнослужащего?
— Нет. Ни на минуту не со-мневался в правильности своего выбора. И нет сожаления, что стал таким. Мне это не мешает жить! Я лишь немного разочаровался в некоторых гражданских. Во-первых, не все ещё осознали, что спецоперация — вынужден-ная мера. Страна была под ре-альной угрозой, это без сомнения. И жалко таких людей, которые мне говорят: «Ну, что, съездил, получил, что хотел?»
— Знаешь, Саша, таким лю-дям уже не поможешь. Они про-сто ущербные. А мы благодарны тебе и другим ребятам, ко-торые обеспечивают нам мир-ную жизнь, позволяют тем же ущербным жить, ничего не ме-няя в своей устоявшейся жизни. Спасибо всем нашим на-стоящим мужчинам!
После нашего разговора Саша присоединился к десантникам. Ему в числе других вручили благодарственное письмо от «Боевого братства». Он был самым юным из отмеченных. Но когда мужики узнали, что он пришёл на общий праздник после тяжёлого ранения и за свой подвиг награждён ор-деном Мужества, стали его обнимать, жать руку и фотографироваться. А потом в общем строю он прошёл с десантниками Усть-Катава в Парк Победы. И те, кто не знают Сашу, даже не могли подумать, что он идёт на протезе и сколько мужества в этом совсем юном воине. Настоящими муж-чинами рождаются!
